Взаимодействие искусств в анимации
Песни и сладости
Источник: Журнал "Искусство в школе". Взаимодействие искусств и анимации (тематический выпуск). М., 2006.
Для просмотра иллюстраций в полном размере кликните на выбранном рисунке.
Среди новых фильмов, которые нам удалось увидеть на ежегодном фестивале профессиональной анимации в Суздале и на фестивале детского анимационного кино "Жар-Птица" в Новосибирске сразу привлек внимание цикл "Колыбельные мира" молодого режиссера Лизы Скворцовой. Эти фильмы, то забавные, то грустные, то праздничные, нравились и взрослым, и детям - поэтичной фантазией, тонкой ассоциативностью, стилистической культурой, а главное, наверное, внутренней чистотой и доброжелательным интересом к разным народам и культурам: славянским и кавказским, западным и восточным...
Л.Скворцова беседует об этом цикле с А.Мелик-Пашаевым и З.Новлянской.
A. M. Если я верно понимаю, цикл этот не завершен и практически может "не иметь конца". Но начало у него было...
Л. С. Началось меньше 4-х лет назад, когда у меня родился Марик, и почти одновременно - первая "Колыбельная". Потом неожиданно появился продюсер Арсен Готлиб - мы с ним познакомились раньше, на фестивале, где показывали мой дипломный фильм, и мы стали работать над циклом. По существу, это моя первая большая самостоятельная работа после того, как я окончила обучение на художественном факультете ВГИКа, в Мастерской компьютерной графики и анимации. Начинали мы втроем: Аня Самойлова - она пишет сценарии, иногда мы с ней это вдвоем делаем, а иногда я сама, Наташа Наумова - аниматор, и я. Потом присоединилась Вероника Федорова - художник некоторых колыбельных... другие художники.
А. М. Вы знаете, нас сейчас в первую очередь интересует взаимодействие разных искусств в анимации, и это к Вашему циклу имеет самое прямое отношение, ведь колыбельная - это и слово, и напев. Как они участвуют в рождении замысла? Попросту говоря, с чего фильм начинается?
Л. С. По-разному... Вот, например, "Еврейская колыбельная" - там замечательные слова о птицах, которые с дерева разлетаются, а мальчик мечтает стать птицей и зимой убаюкивать это дерево нежным напевом. Это уже готовая история для мультфильма.
З. Н. Но это, наверное, счастливый случай, когда в тексте колыбельной уже заложена история, подходящий сюжет. А что делать, когда его там нет?
Л. С. Пытаемся что-то придумать, идти за словом... Но главное, чтобы песня была, которую слушать хочется. Главное - найти такую песню! Сборников доступных много, но хороших песен мало. А в этом проекте в конечном счете все держится на песне, она - источник всего. Источник настроения каждой колыбельной - в ее музыке.
Бывает, что в словах вроде бы и нет ничего: "баю-бай, спи-усни" - всё. Или как в "Африканской колыбельной": "не плачь, малышка, мама к тебе вернется, она ушла по делам" -и всё. А песня классная! Начинаем искать, подбирать материал, в Интернет залезаем. Нашли легенду подходящую о мушках, которые так поют, что все хорошо спят...
A. M. А бывает, что слова вообще непонятны, но самой песни достаточно, чтобы появилось желание делать фильм, чтобы образ зародился?
Л. С. Конечно, и так бывает. "Эвенкийская колыбельная" - слов мы не знали, переводчика долго найти не могли, послушали песню, голос слушали и представился образ: эдакая бабушка дремучая, идет-приплясывает... Или- "Колыбельная испанских цыган", она была самая приятная в работе, такая бодрящая!
A. M. Бодрящая колыбельная?
Л. С. Сколько в ней страсти! Певица буквально кричит "страшным голосом"! Знаете, Лорка писал про " жуткие испанские колыбельные ", которые доводят ребенка чуть ли не до истерики. "Спи, пока маленькая", а потом будет тебе то-то и то-то. Испания, страна контрастов...
З. Н. Я когда фольклором занималась, на русском Севере записывала нечто подобное - пугающее, про разные болезни-напасти. Но это была магия особого рода, цель ее -как раз отогнать то, о чем поется.
A. M. Да и наш волчок, который ухватит за бочок - это ведь тоже некоторое припугивание, по-моему, чтобы, ребенок уткнулся в подушку на всякий случай и заснул поскорее. Помнится, и Лорка нечто подобное находит, в замысле колыбельных.
Л.С. Помните, Лорка еще говорит, что история народа лучше всего сохраняется в его песнях и в сладостях. Наш проект тем для меня и хорош, что он эти песни, как "сладости", сохраняет.
A.M. Выходит, что колыбельная по своему эмоциональному тону вовсе не проста, по-своему очень серьезна?
Л. С. Я не думаю, что анимация - тот жанр, где стоит заниматься серьезными вещами. Вполне серьезные фильмы только Норштейн делает, это ему удается, а у других всегда присутствует доминанта забавности, или хотя бы элементы забавности. Анимация существует не для того, чтобы передавать трагедию. Это легкий жанр. Тут возможна, конечно, грусть - легкая грусть, но и улыбка должна быть. Если этого нет в мелодии, то надо в сюжете что-то такое дать. Русская колыбельная, например, всегда в миноре, но для мультфильма нужно, чтобы из монотонной грусти, "нуды" возникло и что-нибудь забавное.
A. M. А мне кажется, что у Вас русская колыбельная осталась печальной, хотя и детской, с ее усыпляющими повторами. Мне как раз нравится, когда в мультфильмах проявляется обычно не свойственная им глубина.
Л. С. Спасибо... Это в большей степени от музыки, в ней всегда есть глубина. Я уже говорила: она - источник всего. Я ей вообще придаю большое значение. Знаете, есть гипотеза, что музыка раньше речи появилась. Потому и глубина.
Можно просто одну ноту петь - и ребенок заснет. Когда грустно, можно начать громко петь - и грусть проходит, легчает. Музыка может воздействовать уже тем одним, что она очень красива. Она может быть и смешной, конечно...
З. Н ". Знаете, что меня больше всего в этом цикле удивляет? И интересует? Как Вам удается вживаться в такие разные культуры: "Чукотская колыбельная", и - "Канадская", "Азербайджанская" - забыть не могу эту атмосферу лучезарную, восточную-восточную!
Л. С. А некоторые мне говорят: "Ты делаешь фильмы с позиции европейской, а не с чукотской, например. Это европейцу понятно, а не северянину. Вот если бы ты поехала туда, пожила с ними..." Но я же не могу все объездить, везде пожить, изучить, хотя этнографический интерес у меня есть. Вот и делаю, как я себе представляю.
A. M. По-моему, если сделать чукотскую колыбельную строго с чукотской точки зрения, канадскую -с канадской, они и будут понятны самим чукчам и канадцам. А Вам удается через образы колыбельных сделать их культуры, интересными для всех других. Кстати, не знаете ли Вы, представители этих народов в самом деле считают, что это "не про них"?
Л. С. Цыгане меня хвалили. И шведы. Грузины хвалили, армяне были просто счастливы! Но это же друзья, они могли и по дружбе так сказать.
А .М. Вот это и удивительно - как удается молодой женщине, которая не жила ни в чуме, ни в вигваме, ни у шведов, не изучала десятками лет историю культур, настраиваться на любую культурную "волну"? И притом так быстро, ведь 3 года для такой работы - очень маленький срок.
Л.С. Очень помогает, что разные художники работают. Я, например, рисую горячих южных ребят, другая художница - северных, утонченных. Но в конечном счете все зависит от симпатии к тому народу, чью колыбельную мы рисуем.
А художники-постановщики нашего цикла - это Глеб Коржов, Наталья Романенко, Вероника Федорова, Денис Шибанов, Мария Заикина, Анна Самойлович, Любовь Токарева и я, Елизавета Скворцова.
От редакции. Хорошо бы вместо казенных разговоров о толерантности и ксенофобии, которые, как все видят, в лучшем случае бесполезны, показывать детям этот цикл. И их самих вовлекать в совместные творческие проекты, подобные "Колыбельным мира*: помня про оба значения слова "мир".
